За все надо платить - случай на рыбалке

Рыбацкие байки

В свои шестьдесят я до сих пор удивляюсь: почему все люди делятся на рыболовов, истинных любителей рыбной ловли, сидящих под дождем, на морозе и на ледяном ветру в совершенно невыносимых для человека условиях, и на тех, кому все это, как говорят, до лампочки? Они нас просто не понимают, думаю я. Для них кажется дикой необходимость уходить по льду за несколько километров от берега. А затем сидеть у лунки, когда мороз доходит до -20°С, а, бывает, и больше, часами корпеть над снастями, постоянно что-то выдумывая и совершенствуя.

Да и вообще они не поймут: как это можно уйти из уютного дома, оторваться от жены и детей, чтобы отправиться не за чем-то особенным, а за самым обыкновенным российским окунем на Финский залив или на Ладогу. Многим это кажется неразумным. Нет, в гору (с рюкзаком и удочками) такие люди не пойдут, они ее (гору), в лучшем случае, обойдут. Не понять им и не прочувствовать некоторые моменты, например, из моей жизни, тесно связанной с самого детства с рыбалкой. А они запали в память и крепко держатся в ней.

...Вот оно, то раннее утро, солнышка еще нет. Тихое лесное озеро. Веселые трели и щебетанье птичек, таинственные всплески и круги на воде. Я сижу в простой деревянной проконопаченной лодке в пятидесяти метрах от берега. Затаив дыхание, боюсь даже пошевелиться, я замер, меня почти уже нет. Вот только глаза, внимательно следящие за поплавком на одной из заброшенных удочек, выдают все напряжение момента. Сейчас, вот еще одна-две секунды - и можно подсекать. Спящий поплавок вдруг начал активно шевелиться. Видимо, это язь. Это он толкнул наживку ртом, пробуя ее на вкус, и через мгновение, гляди, захватит ее, рассчитывая на полную безнаказанность.

Нет, голубчик, в нашем мире за все надо платить. Взмах удилища, и я чувствую упругую, живую тяжесть на другом конце лески. В этот момент я испытываю тот же азарт, восторг, какой, наверное, испытывал человек, живущий в пещере, когда ему удавалось совместно с другими охотниками завалить мамонта. Во мне проснулось то, что было изначально заложено в нас самой природой.

И вот тут начинается процесс вываживания крупной рыбы. Она может потянуть снасть под лодку, в сторону от нее или вообще начнет делать "свечки", вылетая из воды и с плеском возвращаясь в нее...Особенно такими качествами отличаются сиг и форель. Сам процесс вываживания, скажу я вам, это настоящее мастерство рыболова, которое достигается не сразу, а с опытом.

Я до сих пор помню - было тогда мне лет 9-10, - как отпустил огромного, отливающего золотом леща. А потом, уже зимой, сидя на уроке биологии, я не видел ни школьной доски, ни учительницы. Перед глазами стоял обрывок лески на моей удочке и широкий хвост леща, ударившего им по воде, прежде чем скрыться от меня навсегда. Вот, наверное, поэтому кроме инфузории-туфельки я из биологии ничего и не помню.

Бог с ними, с теми, кто нас не признает и просто не понимает. Я считаю, что природа им что-то недодала. Их надо жалеть, а не обижаться на их слова. А язь, действительно, попался хороший. Килограмма на полтора потянул.

Приятно смотреть, как из-за елей и сосен выплывает красный диск солнца, озаряющий лес, озеро и меня, как непреложный атрибут этой самой природы. Подбросив подкормку, я рисковал всплесками на воде отпугнуть рыбу, но минут через пять поплавок снова плавно потянуло в сторону. Опять подсечка - и такой же язь оказался в моем ведерке. Да, зря я взял с собой пластиковое ведро. Рыба, попадая туда, начинает биться об стенку, создавая шум, который мне совсем не нужен. В деревянной лодке он слышен на значительном расстоянии. Приходится ломать добыче хребет о колено. Живая, танцующая рыба мне нравится больше. Она завораживает.

И тут, когда смотришь на такой завидный улов, в душе сливается воедино все: и эйфория, радость победителя, и чувство добытчика, и любовь к этой самой рыбалке, к жизни на природе под ласковым солнцем.

В тот день вместе с тремя приличными язями в ведро попали окуни, два голавля и небольшая щучка. Сказалось, видимо, удачно выбранное место - здесь в озеро впадает небольшая речушка. Такого улова у меня давно уже не было. Хотя дома, наверное, скажут со знакомой гримасой: "Опять твои окуни, лещи и язи...". Одних жена считает очень костлявыми, других - жирными, а третьих вообще за рыбу не признает. Мол, гораздо правильнее и приличнее купить в универсаме замороженную горбушу или семгу...

В пять часов меня высадили у железнодорожной платформы. Еще через двадцать минут я уже сидел в общем вагоне поезда и беседовал с приятной женщиной-проводницей. Ведро с рыбой, прикрытое крапивой и лопухами, я задвинул под столик. Люблю езду в электричках и поездах. Особенно приятно слушать истории попутчиков-собеседников. Конечно, что-то и сам рассказываю. Размеры правдивости рассказанного здесь не имеют значения. Главное, как подать рассказ окружающим, и на некий художественный вымысел я вполне имею право.

Показал проводнице рыбу, и мы разговорились. На вид ей было лет сорок пять. Она не отличалась броской красотой, но было в ней что-то, что мужчины обычно называют "изюминкой", останавливающей взгляд. Какое-то необычное природное сочетание русых прядей волос, умных, усталых немного глаз, правильных черт лица и красивой линии губ.

Разговор с рыбалки плавно перетек на другие темы. И я многое узнал и понял из того, о чем она даже не говорила. Видимо, одинока, хотя есть сын, учащийся техникума, переименованного в колледж. Рыбалкой сын пока не увлекся, и ей это даже нравится. Она боится страшилок по телевизору и в газетах об оторванных льдинах. Спокойная, размеренная беседа, где слова неторопливо вяжутся друг к другу, а собеседники исполняются доверия и не замечают течение времени, продолжалась. Я отметил про себя, что проводница своим добродушием, непосредственностью, мягкостью заметно отличалась от знакомых по прошлым поездкам проводников и кондукторов, настроенных к пассажиру по "стандартной схеме". Она в меру скромна, и все же остатки грациозной горделивости, свойственной молодости, я уловил. Старый хитрец, я умею уводить разговор на отвлеченные темы и наблюдать, как реагируют собеседники. Своими красочными, яркими рассказами о природе, рыбалке и жизни я немного зажег ее, и это почувствовалось.

Но вот поезд подошел к вокзалу. Мы просто, душевно попрощались, надеясь на то, что я снова стану пассажиром ее вагона.

В трамвае до дома я ехал, разумеется, под впечатлением разговора. Рыбалка отошла на второй план.

- Ну, а где рыба? - спросила жена. И только тут я понял, что ведро с рыбой оставил в вагоне. Поверьте, я сделал это не специально. Да, действительно, в этой жизни за все необходимо платить.

Сергей Карманов