300 Лет Царского Села – три века удивительной красоты и культуры

Страницы истории Царского Села и его садов

24 июня 2010 года в Царском Селе торжественно отмечают 300-ый день рождения города и, разумеется, его садов. Не счесть, сколько людей, как в свое время А.С. Пушкин, были убеждены, что...

«…Куда бы нас не бросила судьбина,
И счастие куда б ни повело,
Все те же мы: нам целый мир – чужбина,
Отечество нам – Царское Село».

Для меня лично Царское Село – действительно Отечество в самом прямом смысле, корни нашего рода глубоко уходят в его историю, чем моя семья горда и счастлива. И потому с особым почтением хочется рассказать немного об истории Города Муз и, главным образом, о создании его знаменитых садов.

«Я вижу мир сквозь кружево ветвей,
Изгибы их сродни причудам наших судеб,
Полны живой красой и нежностью в цветенье.
В садах все дышит памятью былого времен Петра,
Елизаветы, Екатерины, Павла и Марии…
А воздух тех садов наполнен светом
И ароматом трав, цветов, опавших листьев,
И звуками старинных Лир,
Давно развешанных по веткам…»

О начале Царского Села, строительстве «каменных палат о шестнадцати светлицах», закладке голландского сада, парников, огорода, теплиц мы рассказывали в статье «Отраженья прекрасного сада» («Флора Price» №№1-2 – 2008 г.). Елизаветинские боскеты из стриженых шпалерных лип до сих пор украшают Старый сад (регулярную часть Екатерининского парка). 

Они прекрасны и удивительны в любое время года: зимой узорно стриженые кроны лип покрыты снегом или серебристым инеем, к весне молодые побеги липы приобретают красновато-оранжевый цвет, в мае пробуждаются их зеленые душистые почки, летом ветер колышет темно-зеленые крупные листья, а осенью они становятся золотыми, щедро роняя свое золото на зеленый ковер газонов. А потом засыпают до весны. И даже вековые деревья этого Старого сада, помня события и персонажей тех времен (императриц и императоров, придворных, фрейлин, живших в цокольном этаже Камероновой галереи и прогуливавшихся во Фрейлинском саду, карнавалы, музыку и музыкантов, архитекторов, садовых мастеров, поэтов, историков, военных, художников, лучших мастеровых, создавших шедевры красоты в дворцах и садах), не сдаются времени. Они молодыми ветвями шаровидных крон с модной стрижкой приветствуют всех, входящих в «сады прекрасные, под сумрак их священный»… И кажется, что у этих старинных почтенных деревьев, памятников, строений и самих дворцов существует своя собственная, отдельная от нас жизнь, а мы – лишь зрители, с интересом наблюдающие за ней, иногда участвующие в ней, насколько это позволительно…

Парадные партеры прямоугольной формы перед растреллиевским Дворцом сразу привлекают внимание каждого, входящего в парк. Они словно повторяют узоры драгоценных паркетов анфилады роскошных дворцовых залов, подчеркивая необычайную красоту, уникальность этой бывшей Малой столицы Российской империи. И если партеры ближнего к Дворцу яруса исполнены из кирпичной и мраморной крошки, каменного угля на фоне изумрудного газона, с акцентами из довольно высоких туй конической формы и скульптуры белого мрамора, то нижний партер около Нижней ванны или Кавалерской мыльни вполне живой, цветочный. Его символические узоры (королевская лилия, которая на самом деле – профиль ириса) «сотканы» из ярких летников (бегонии грацилис, сиреневого агератума, бальзамина садового) и окаймлены благородным серебром «замшевой» цинерарии приморской с резными листьями, зеленью пиретрума, а вместо высоких туй – их миниатюрная однолетняя копия в виде букетных посадок кохии. 

Кохию нередко называют летним кипарисом, часто стригут, придавая овальную или шаровидную, коническую форму. Как только первый холод коснется ее мелких листочков, начинается осенний маскарад: вчера еще зеленые кустики становятся в одну ночь малиновыми, оранжевыми с зеленоватыми пока стебельками, перекликаясь цветом с яркой каймой оранжевого песка, обрамляющей причудливые цветочные узоры. 

Нижняя ванна (1778–1779 гг., арх. И. Неелов) была не только оригинальным парковым павильоном, но она действительно служила мыльней для придворных дам и кавалеров. Во времена Екатерины II это строение было окружено зеленым деревянным забором, состояло из 10 помещений, скомпонованных вокруг центрального зала с большой круглой ванной. К сожалению, внутренняя отделка Нижней ванны не сохранилась.

Цветочный партер здесь по форме представляет собой полукруг, разделенный дорожками на две равных больших части по краям и центральной треугольной в центре. Вся композиция окружена стриженой живой изгородью из шпалерной липы, а за ней возвышаются штамбовые стриженые липы по краям зеленых лужаек геометрической формы в регулярном французском стиле. Если смотреть с высоты последней террасы в сторону Эрмитажа и Дикой рощи, в которой он укрыт, хорошо видна стена пихтовой аллеи вдоль Рыбного канала и высокие лиственные деревья обширной Дикой рощи. Особенно живописно выглядит эта огромная древесная композиция ранней весной, когда пробуждаются липы, и графика их стриженых ветвей демонстрирует бесконечные причудливые живые узоры ветвей на фоне темной хвои пихт и елей. В это время года весь полупрозрачный парк и его распускающиеся деревья и кустарники имеют свой особый цвет и оттенок едва появляющихся листьев, вплетающих свой узор в изумительную графику их ветвей и стволов.

Осенний пейзаж этих мест становится золотым и зеленым во множестве разных оттенков. Но совершенно изумителен вид Старого сада с куртинами фигурно стриженых лип в густом инее под лучами редкого зимнего солнца. Именно такие незабываемые живые картины представали перед глазами отважных любителей зимних красот в суровые морозные дни этой снежной зимы. Толщина инея на ветвях деревьев достигала 5 см, и весь парк был сказочно красив!

Но вернемся к летним краскам. В течение всего сезона можно любоваться ярким живым партером из летников (а весной из луковичных) на изумрудном газоне у здания циркумференции и Церковного флигеля дворца, где с недавних пор установлен бюст знаменитого архитектора, создателя дворца в его современном облике – Франческо Бартоломео Растрелли.

Говоря о Старом саде, уместно вспомнить «садовые казусы» середины XVIII века. Как известно, со времен Петра I и при его активном участии в Россию для устройства городских и императорских садов привозили огромное количество деревьев широколиственных пород (липы, вязов, ильма, дуба, клена и других), красивоцветущих кустарников. 

Фактически Старый сад в регулярном стиле был создан из липы, выращиваемой как в шпалерной, так и в штамбовой форме. Липа прекрасно прижилась на севере, позволила создать зеленые «кабинеты» – боскеты, нарядные и строгие аллеи, где штамбовые деревья стригли в форме куба, шара, канделябров и т.д. И вдруг в середине XVIII века царскосельский садовник Якоб Рехлин настоял на том, чтобы основную породу деревьев, создавшую структуру парка – липу – выкорчевали как «не весьма пристойную», на взгляд этого специалиста. И ведь выкорчевали, заменив на стриженый тисс и лавр в кадках… Конечно, потом все пришлось начинать сначала, восстанавливая липовые аллеи и боскеты. Тисс в наших местах растет, зимует, но не может служить паркообразующей породой в силу неподходящего климата – холодно ему здесь и ненадежно. А вот лавры в кадках с недавнего времени снова украшают фасады Дворца и его парадный двор, дороги вдоль циркумференций. Осенью кадки заносят в оранжереи, где они ждут своего заветного часа, чтобы снова встать в почетный караул и создать особую атмосферу XVIII века в веке XXI.

Создание Английского сада

К концу XVIII века французские регулярные сады выходят из моды. После царствования Елизаветы Петровны престол вскоре занимает Екатерина II. При ней дворцово-парковый ансамбль расширяет свои границы и складывается окончательно. Она царствует с 1762 по 1796 годы и много внимания уделяет своему любимому Царскосельскому саду, способствует его преображению в новый, близкий к природному английский стиль. Свою любовь и даже страсть к разведению садов императрица называла «плантоманией». Со свойственным ей юмором в письме к французскому философу Вольтеру Екатерина II изложила свое кредо: « Я страстно люблю теперь сады в английском вкусе, кривые линии, скаты, пруды в форме озер, архипелаги на твердой земле, и глубоко презираю прямые линии и аллеи с бордюрами. Ненавижу фонтаны, которые мучат воду, давая ей течение, противное ее природе; статуи сосланы в галереи, в передние и т. п.; словом, англомания преобладает в моей плантомании».

Императрица в 1765 году отдает распоряжение не подстригать больше деревьев и кустов, освободить дорожки Старого сада от деревянных огибных конструкций («берсо», живых галерей из липы, рябины, винограда, которые можно сейчас увидеть в Верхнем парке Петергофа), сделать очертания Большого пруда площадью 16 гектаров из геометрически правильных и четких – плавными, более естественными, близкими к природным. Вокруг пруда устраивают извилистые прогулочные дорожки, с каждого поворота которых открываются новые живописные виды.

Ежедневные прогулки императрицы по саду были неотъемлемой частью распорядка дня в Царском Селе. Они были утренними, дневными, вечерними, пешими или водными, а также более длительными в коляске. Вдоль дорожек, на площадках у парковых павильонов поставили изящные садовые скамьи для отдыха и обозрения разнообразных пейзажных картин обширного парка. В результате тщательной работы архитекторов и садовых мастеров каждый уголок парка представляет собой законченную картину, по-своему живописную в любое время года. Продуманность сочетания деревьев и кустарников, огромное количество водных «зеркал», окруженных разнообразными деревьями, создало удивительный мир царскосельских садов, прославленный во всем мире.

И здесь уместно будет напомнить фразу знаменитого царскосела Э. Голлербаха о том, что «…царскоселы чувствуют поэзию, как погоду» и добавить, что так же они чувствуют красоту этих мест, природную и рукотворную. Наши современники, мастера Садово-Паркового Искусства, которое в этом же году отмечает свой 300-летний юбилей в Санкт-Петербурге, многочисленные сотрудники и специалисты ГМЗ «Царское Село» делают все возможное, а часто и невозможное, чтобы красота этих вековых садов не уменьшалась, а приумножалась, по-прежнему восхищала гостей и жителей Царского Села. За это – низкий поклон и искренняя благодарность всем, кто творит и сохраняет уникальную красоту наших царскосельских садов и самого города, его исторических зданий, улиц, скверов, всей атмосферы этого единственного в мире Города Муз. Знатоки истории города утверждают, что одно только перечисление имен знаменитых людей, причастных к истории Царского Села и культуре России в целом, займет более часа… Их судьбы переплетаются, жизненные пути сходятся и расходятся, но объединяет всех любовь к этому удивительному месту на земле. Современные исследователи говорят, что мысленные и чувственные импульсы людей оставляют след в тех местах, где они происходили. Может быть, эти сохранившиеся импульсы в атмосфере Царского Села и делают его столь привлекательным для многих и многих поколений людей. И совершенно справедливо писала Анна Андреевна Ахматова, жившая в Царском многие годы в детстве и юности:

«Здесь столько лир повешено на ветки,
Но и моей, наверно, место есть».

Елена Кузьмина